Призраки прошлого [черновик, СИ] - Елена Немченко

— Конечно, умею. Я могу поклясться.

— Не надо! — вскинул руки Кейн. — Я тебя прекрасно знаю. Вообще, что на меня нашло? — Брови его приняли форму галочек, как и всегда, когда он хмурился. — У вас в доме странная атмосфера, я чувствую себя не так, как обычно. Мне хочется начать свару…

Я расхохоталась — таким потерянным он выглядел.

— Тебе? Свару? Да более спокойного существа я в жизни не встречала. Давай, рассказывай уже.

А правда оказалась неожиданной. Отец Кейна, оказывается, обладал Высоким Даром Печати. Да-да, той самой способностью, которую вот уже тысячи две лет пытаются воссоздать искусственно, создавая самые различные Печати для разных даров Красного и Черного спектра. Но все эти попытки на фоне истинного мастерства природного дара выглядят, мягко говоря, непрезентабельно. Власть Мастера-печатника весьма скромна, а сила его печати — груба и примитивна, как лом против искусно выполненного клинка (правда, нельзя сказать, что у этого "грубого и примитивного" способа нет своих преимуществ).

Мастер, завершив сложный обряд Печати, полностью теряет власть над оной, передавая способность "поднимать и опускать заслон" в руки обладателя Дара. А вот Высокий Дар Печати действовует несколько иначе. Быстрее, надежнее, да еще и оставляя способность сдерживать порывы носителя Печати самому печатнику, что в некоторых ситуациях совсем не лишнее. Эмоции, как и говорил Кейн, вещь неконтролируемая. Практически. И уж если контролировать их, то делать это стоит третьему лицу.

— Я, к счастью, не унаследовал Дар отца, — продолжил однокурсник, — но кое-что в его деле понимаю. Все-таки с детства крутился под ногами, да и помогал хоть чем-то, когда мог. Он ведь хоть и возглавляет отдел контроля"5", но лично к нему обращаются лишь в экстренных случаях. А уж чтобы заявиться прямо домой, на порог спальни, пробив многослойные щиты — это событие, выходящее за все рамки…

Я сидела на кровати и тихонько шалела.

В тот день, о котором повествовал Кейн, по рассеянности повторяющий одно и то же по несколько раз, к АраИмайлу, главе ОКВД, ровным счетом за полчаса до полуночи явилась пятерка. Явилась-явилась, по-другому и не скажешь-то. АраИмайл и мой однокурсник тогда еще в возрасте четырнадцати лет только и успели, что почувствовать легкое сотрясение пола, как в комнату из ниоткуда вывалилось пять тел. Тревожная сирена что-то пискнула, и была моментально отключена — Айк постарался, не иначе.

Кейн, уже в те времена бывший юношей спокойным и, что там говорить, слегка тормознутым, лишь хлопал глазами, пока его отец соображал, кто это такие, как они осмелились и разное тому подобное.

Пришел в себя первым кудрявый — как я понимаю это был Кароль — и бросился к отцу что-то объяснять. Остальные все еще отходили от шока, или еще от чего — неизвестно, даже командир путался в словах. Но Линеку было хуже всех. Судя по описанию однокурсника, с ним происходило что-то воистину ужасное, что даже Кейн очнулся от своего состояния отстраненного созерцания и поспешил на помощь. Он уже видел нечто подобное раньше, когда Дар брал верх над сознанием пациента его отца. Нужно было всего-то стать "якорем" — этакой тростинкой, связывающей уплывающее сознание пострадавшего с реальностью, пока отец ставит Печать. Вот он решил взять инициативу по "лечению" в свои руки.

Все случилось слишком быстро. И ни отвлекшийся АраИмайл, ни медленно соображающий Айк не успели остановить мальчишку, когда тот попытался помочь Линеку.

— Я смутно помню, что и как случилось, — траурным голосом говорил изобретатель, сокрушенно качая головой. — Только этот ДзеЛинек вцепился в меня, как голодный пес в кость. А потом — свет и все.

— И все? — аккуратно переспросила я.

Кейн дернул себя за светлую, почти белую прядь волос и улыбнулся.

— Ну, да. Очнулся я уже таким, каким ты меня видишь. — Я все еще не понимала. Кейн вздохнул. — Ция, приглядись. Ты не замечаешь, что мы с ДзеЛинеком похожи? Волосы, цвет глаз, лицо? Если бы папа, да остальные твои вовремя не опомнились, думаю, ты бы сейчас разговаривала с братом-близнецом своего товарища по пятерке. За какие-то секунды… И не только внешне.

Я вспомнила родителей Кейна, которые навещали как-то сына в Академии. Помнится, тогда мы все дивились, как у такой пары — оба типичные южане, разве что мама бледноватая — мог родиться светловолосый Кейн, тонкий в кости, с прозрачной кожей, сквозь которую просвечивают синие жилки.

— Животные чувствуют магию. А действие Высоких Даров красного и черного спектра приводят их в ужас. — Однокурсник потянулся к нервной канарейке, которую притащил с собой, но та метнулась в сторону, зацепившись лапами за прутья клетки. — Любого Мастера, пусть самого опытного и сильного, можно обмануть. Даже всевидящий красный спектр иногда не способен распознать обман. Но животные чувствуют воздействие всегда.

Нда уж, Айк, оказывается, обрек бедного Филиса на постоянные нервные потрясения. Надо будет уговорить его унести птицу из нашего дома.

— Я не обвиняю его, — внезапно прервал молчание Кейн, и я вздрогнула. — Он не виноват, в конце концов. Это только моя дурость. — Он нерешительно глянул на меня. — Э-э-э… Ция, а ты тоже связана Даром с Носителем?

— В смысле? — быстро переспросила я.

— Ну… — сокурсник отвел взгляд. — Ты тоже можешь… У тебя тоже есть разрешение?

Я совершенно перестала что-либо понимать.

— Какое еще разрешение, черт побери, Кейн? О чем ты?

— У тебя же нет Высокого Дара, — с облегчением выдохнул изобретатель. Лицо его осветилось счастьем в высшей степени своего проявления. Решил, небось, что теперь может спать рядом со мной спокойно, не опасаясь, что ночью я его растерзаю. — Я сам ничего не знаю. Так, слышал обрывки разговоров в кабинете отца, из которых ничего не понял. Ой! Уже почти полночь!

Я недовольно фыркнула, соглашаясь закрыть тему.

— А ты в это время, что, превращаешься в прежнего Кейна и бродишь по городу в поисках невинных младенцев?

Собеседник обиженно надулся.

— Мне просто завтра надо быть на консультации, а потом… а потом комиссия… и ОглаЮрил…

С каждым словом голос однокурсника наполнялся ужасом, в уж с именем его куратора на первом курсе, так и вовсе — зазвенел.

— Ладно, Кейн. Действительно, давай спать, — произнесла я, и как в студенческие времена отвернулась к стене, не слушая больше бормотание изобретателя.

Только вот он, скорее всего, еще полночи таращился в потолок, со страхом представляя свой провал перед комиссией.

Утром я растолкала вихрастого засоню и, пока он вспоминал кто такой и как тут очутился, быстро собрала сумку. В Академии я собиралась пробыть пару дней, а потом навестить тетю с сетрами. Давно я их не видела, даже подарки лично передать не смогла, да и действие плетения — нашего совместного с Айком творчества — нужно было проверить.